Ильф Илья & Петров Евгений - Добродушный Курятников

Илья Ильф и Евгений Петров
Добродушный Курятников
Мы впервые увидели Василия Петровича Курятникова лет десять тому назад в
редакции одной профсоюзной газеты. Он ходил из комнаты в комнату вместе с
секретарем редакции, который представлял ему сотрудников.
- Пожалуйста, товарищи, познакомьтесь, - говорил секретарь. - Это наш
новый редактор, товарищ Курятников.
Редактор произвел на сотрудников впечатление человека добродушного и
симпатичного. На нем был новый синий костюм. Голова у редактора была круглая,
короткие черные волосы блестели, как у морского льва.
Газета в то время была хорошая, популярная. И редакция работала слаженно и
дружно.
Новый редактор начал с того, что заперся в своем кабинете, где стояла
сделанная из фанеры огромная профсоюзная членская книжка - подарок редакции от
какой-то читательской конференции, и уже не выходил оттуда. Увидеться с ним
было почти невозможно. Только иногда сотрудникам удавалось поймать его в
коридоре, когда он направлялся в уборную. Но в таких случаях он, естественно,
спешил и на вопросы сотрудников отвечал весьма кратко.
Хорошо налаженная газета месяца два проработала автоматически, а потом
стала вдруг разваливаться. Те сотрудники, которым все-таки удавалось
прорваться в кабинет Курятникова, выходили оттуда, ошеломленно пожимая плечами
и бормоча:
- Худо, товарищи, худо.
- А что такое? - спрашивали товарищи.
- Просто дуб. Ничего не понимает.
Еще через месяц все в редакции твердо знали, что Курятников - глупый,
бесталанный человек. Но что было делать? Идти в профсоюз жаловаться на
редактора? Но ведь он ничего конкретно плохого не сделал. Жаловаться на его
глупость? Это - неопределенно, расплывчато, слишком общо. У нас любят факты. А
фактов не было и не могло быть, потому что Курятников ничего не делал.
Началось бегство из редакции. Постепенно стал падать тираж. Когда почти
все сотрудники перекочевали в соседние органы, к более расторопным и
деятельным редакторам, а тираж газеты с четырехсот тысяч упал до пятидесяти, -
в профсоюзе медленно заворочались. И после целого года размышлений Курятникова
сняли.
Но он не огорчился. Он сам не раз за время своего редактирования говорил,
что газетная работа - это не его стихия, что она ему не нравится.
Через полгода стало известно, что Курятников управляет консервным заводом.
А еще через полгода в появилась коротенькая, но леденящая душу
заметка под названием . В конце заметки
сообщалось, что за полное пренебрежение вопросами качества продукции
управляющий заводом снят с работы. Все-таки Василий Петрович продержался год,
прежде чем общественность удостоверилась в том, что консервы не были его
стихией.
Некоторое время Курятников ходил в запасе, таинственный и гордый. При
встречах с знакомыми он говорил, что его зовет к себе заместителем Коля
Саботаев.
- Но нема дураков, - говорил Василий Петрович. - В заместители я не пойду.
Подожду чего-нибудь более подходящего по моему положению.
И, представьте себе, дождался. Не прошло и двух месяцев, как Московскому
комнатному театру срочно понадобился директор взамен старого, перешедшего на
другую работу. Художественный руководитель театра безумно боялся, что ему
подкинут какого-нибудь серьезного и умного человека.
Ему посчастливилось: достался Курятников.
В Комнатном театре Василий Петрович продержался очень долго - два года.
Конечно, должность была менее ответственная, зато спокойная. Сиди себе в
кабинете среди бронзовых подсвечников да знай снимай себе трубку телефона